Укротитель степных аргамаков

 … Табун выскочил из-за горизонта неожиданно. Гривастая лава хлынула на дорогу разномастными холеными крупами степных аргамаков с храпом и топотом сотен копыт. Приононская кункурская степь, и без того насыщенная осенним колоритом, ожила, зашевелилась, зазвучала ржанием кобыл и жеребят, приглушенным «хр-рр-р» озирающихся мускулистых жеребцов - с прижатыми ушами и злыми глазами необъезженных скакунов.

 Мы, несколько опешившие от неожиданного подарка (лошади приносят удачу), дружно взметнули руки с открытыми ладонями вверх, что-то бормоча под нос слова о благополучии, богатстве и бог знает о чем. Лошади шли косяками, горделиво обходя нас, непрошенных гостей. Огромные блюдца глаз удивленно смотрели на нас, гипнотизировали и заставляли не шевелиться и не дышать. Кони поднимали головы, вытягивали шеи в сторону автомашины, принюхивались к запаху выхлопных бензиновых паров и возмущенно фыркали губами, прислушиваясь к незнакомым щелчкам «Никона» нашего фотокора Сергея Доржиева. В ту же секунду они теряли интерес и живой рекой продолжали свое многокопытное шествие.

Из-за пригорка появился всадник. Издали его урга напоминает копье, он сидит на рослом мерине полубоком как влитой в седло: видно, что не один десяток километров проскакал с утра по степи. Острый с прищуром его взгляд, обветренное лицо, одет по-осеннему тепло. Поздоровались, заговорили, закурили. Зовут его Цыбен Эрдынеевич Дашиев.

 - Давно с табуном?

 - Более десяти лет, с 2002 года, - отвечает Цыбен, потирая лоб.

 - Родом из Кункура?

 - Из Кункура, а как же. Родился здесь, живу, работаю табунщиком.

 Родители Эрдэни Дашиев и Лхама Нимаева всю жизнь проработали чабанами в родном колхозе, смотрели за маточной отарой овец в местности Хомбо Х\нды, рядом со стоянкой Героя Социалистического труда Дашидондока Пурбуева.

 - После восьмого класса, до службы в армии, с 1985 года помогал родителям на отаре, пас овец вместе со старшими братьями и сестрой-близняшкой Сэсэг. Чабанили до 2002 года, затем перешли на табун.

 Как выяснилось, Цыбен – представитель династии овцеводов, скотников, хлеборобов Кункура. Меняются юридические формы коллективного хозяйства, экономические взаимоотношения, но люди остаются и работают в степи, выполняют в меру сил свои обязанности и стараются не хуже других.

 Родительское дело продолжили представители династии: скотниками – Цымпил, Чимит-Цырен Дашиевы, овцеводом – Сэсэг, брат Жаргалан Эрдынеев более трех десятков лет трудится механизатором. Хандажап Жамсаранова работала дояркой, Тунгалан Дашиев – смотрел за овцами.

 На попечении кункурских коневодов более 800 лошадей разной масти и породы, в т.ч. 150 жеребят этого года. В табуне лошади якутской, забайкальской пород, есть соохоры. Колхоз работает в содружестве с южно-аргалейским племзаводом.

 В эти дни завершается прививка против глистов, и ставится фирменное тавро. В табуне 16 жеребцов – предводителей косяков, носящих имена по нраву: Мятежник, Призрак, Соохор и др. Цыбен знает степь вдоль и поперек, изучил ее за эти годы, породнился с ней.

  - Лошади, как люди, имеют свой характер, темперамент, - говорит табунщик, - нужен индивидуальный подход к ним, они за добро отвечают добром.

 Породистый табун приносит доход, ему не нужно сена, был бы овес да подножный корм. Отдельные скакуны могут оцениваться в десятки, а то и в сотни тысяч рублей. В Кункуре приобретают лошадей из соседних хозяйств, част-ные любители приезжают из Бурятии, присматриваются монгольские партнеры.

 Под седлом Цыбена ездовой мерин Сюрприз – умный и выносливый конь, степной друг табунщика.

 … Беседовали мы минут десять-двенадцать. За это время табун исчез из виду – ушел в сторону Онона. Цыбен заторопился, вскочил на седло:

 - Кони ушли, мне пора…

 - Удачи тебе и коллегам, - прощаемся с ним, укротителем степных аргамаков.

 Через несколько минут фигура всадника исчезла из виду за полуденным горизонтом овеянной легендами степи.

Лев БОРОЕВ.

 Фото Сергея ДОРЖИЕВА.