Тыманча, сын Аксика
Продолжение. Начало в №110
Новая проза
Батамунко внимательно слушал своего учителя, который продолжал рассказ:
– Тебе тоже предстоит взойти на белую кошму и сесть на золотой престол, – продолжал Ошир, – ведь ты Батамунко, сын Болхуу-джинона. Ты – будущий император Северной Юань.
Без нектара бессмертия тебе не успокоить распри, племенные войны и междоусобицу монгольских князей и полководцев. Нектар бессмертия дает ханам неизмеримую силу и мощь перед другими воинами, долгую жизнь без тяжелых ран и увечий, дарует многочисленных здоровых и удачливых наследников, приводит к победам над врагами, которых у тебя, Батамунко, к сожалению, будет очень много.
После слов монаха худенький мальчик решительно вскочил, хотя было заметно, что он толком не отдохнул:
– Так давай же, дядя Ошир, пойдем скорей на север! Хватит отдыхать!
– Не торопись, медведь Абаахай уже мчится к нам на всех парах, ему осталось до нашего привала всего три полета стрелы. Да и медведям тоже ведь надо немного отдохнуть, они тоже устают...
Филин окончательно проснулся от громких голосов, освободился от дневной сладкой дремы, недовольно гукнул и выбрался из убежища. Эти люди не дадут отдохнуть удачливому ночному охотнику, придется лететь в запасное убежище на скалах. Но этому плану не суждено было осуществиться. Едва он высунулся из дупла и взмахнул крылами, как неподвижно стоявший до этого монах, молниеносно вытащил из складок красных одежд маленький арбалет. Тренькнув, небольшая стрела с серебряным наконечником мгновенно пролетела короткое расстояние и пронзила насквозь грудь хищной птицы. Она кувыркнулась в воздухе и упала к ногам монаха. Мужчина подошел и убедился, что это всего лишь обычный филин, а не заколдованная птица фэй. Следовало быть осторожным. В последнее время птицы фэй с глазами из желтого стекла, подосланные могущественным домом Мин, встречались в самых неожиданных местах.
Почему некоторые тропинки кажутся легкими, а по некоторым так тяжело шагать? Батамунко, если бы знал ответ на этот вопрос, то всегда шел бы по хорошей дороге, а по тяжелой не ходил вовсе. Приятно, мягко ступать по жухлой прошлогодней листве, которая слегка пружинит под ногами и помогает идти. Можно, не останавливаясь набрать горсть голубики и отправить ее в рот. Вкуснее этой ягоды Батамунко ничего в жизни не ел. Виноград, персик, абрикос и другие фрукты, растущие за Желтой рекой, конечно, сладкие, но голубика все равно лучше. Батамунко набирает очередную горсточку, сдувает с нее зеленые и сухие коричневые листочки, а голубые, крупные, покрытые сверху беловатой влажной пленкой ягоды съедает и зажмуривается от удовольствия и счастья. Почему-то сразу приходят в голову воспоминания о доме, об Ордосе, до которого отсюда, даже страшно представить, как далеко. На такой легкой тропе Батамунко приходят разные мысли. Например, он раньше никогда не задумывался, почему одним людям жить просто, а другим – сложно? Взять хотя бы этого парня – хамнигана-охотника. Как он сказал, его зовут? Тэмээшэн, что ли. Он добывает самую простую пищу – дикое мясо. Сегодня ему попался большой лось, теперь его племя на несколько дней или даже на неделю обеспечено едой. Этот парень будет отдыхать какое-то время, пока мясо не кончится, потом снова пойдет в лес. Ему не надо переживать, что его поймают враги или сборщики налогов Юань или Мин. Он ничего не боится, живет в своем лесу и в ус не дует. Его интересует только то, какой будет погода перед охотой: холодной или жаркой. Надевать шубу или дэгэл, или оба друг на друга.
В логове врага
Молодой, 16-летний император минского Китая Чжу Цзяньшэнь с опаской вошел в темное помещение с низким потолком, где тускло светили лишь несколько фонарей. Сюда он пришел по просьбе главного евнуха императорского двора Ван Чжи, занимавшего пост военного министра. Он сказал Чжу Цзяньшэну, что есть важная информация у руководителя департамента разведки Ли Вэйцзина.
– Приступайте, Ли! – раздался громкий голос главного евнуха, как только император приблизился к столу, где была разложена карта Китая, нарисованная на красной шелковой материи. Из толпы, состоящей из пяти генералов, выступил вперед маленький, толстый начальник разведки Ли Вэйцзин, прославившийся во дворе искусством добывания информации с помощью пыток и истязаний.
– Мой император! Вчера на допросе по делу об измене общества «Белый Лотос» на нескольких даосских монахах-оракулах мы применили новые усовершенствованные методы выбивания показаний: использовали крыс- людоедов и …
– Генерал Ли! Императора не интересуют ваши методы добывания информации! Давайте по существу! – недовольно прервал слова начальника разведки голос главного евнуха.
– Почему же, пусть рассказывает, – заинтересовался крысами молодой правитель. Ли Вэйцзин очень обрадовался и, поглядывая победно на главного евнуха, детально рассказал, как выращиваются и в каких условиях содержатся эти самые отвратительные крысы-людоеды. Оказалось, что один из монахов твердит о том, что Поднебесная в великой опасности. Якобы, он видел на своем хрустальном шаре, как на далеком севере юный «Черный ворон» идет за эликсиром власти в пещеру спящего дракона Далонга и никто его не сможет остановить. Если он добудет эликсир, то сто лет поражений и унижений Поднебесной от Монголии гарантированы. У департамента разведки есть все основания полагать, что один из наследников престола Юань что-то замышляет на далеком севере.
– Генерал Ли, согласно высочайшему указу, в присутствии его императорского величества строжайше запрещено произносить слово «Юань», как и слово «Монголия». Вы дважды нарушили приказ, и вам полагается смертная казнь путем отсечения головы! – довольным и торжественным голосом объявил просиявший от радости Ван Чжи.
– Ах, оставьте в покое эти приказы, которые вы сами и придумали, – сказал недовольно юный лидер государства, – если по секрету, главный евнух тоже нарушил приказ пока мы шли сюда, и его тоже надо наказать.
При мгновенно воцарившемся молчании император выдержал эффектную паузу и сказал:
– Так что убьем обоих, но сделаем это после совещания.
Успевший смертельно побледнеть Ли Вэйцзин первым из генералов понял, что его разыгрывают. Его лицо сморщилось от напряжения, мускулатура не хотела слушаться после недавнего шока и выдавливать смех, но что-то все- таки получилось:
– Хи-хи-хи!
– Хи! Хи-хи! – поддержали его остальные генералы.
– Если предсказания монаха – правда, то есть ли возможность помешать Батамунко? – резко спросил император. Он действительно умел производить впечатление на подчиненных.
– Единственная возможность помешать им – выслать отряд призраков из четырех боевых птиц фэй. Они завтра же долетят до места, – сказал главный евнух, – им на месте нужна будет свежая кровь, но там есть небольшая деревня лесных варваров. Крови им хватит. Наполнив себя силой, они догонят сына джинона Болхуу и покончат с ним.
Тыманча – вождь племени нямагиров
Главный евнух все вроде бы просчитал правильно и четыре смертельные птицы фэй вовремя вылетели из северной столицы Даду в сторону Северной Юань с целью покончить с юным наследником трона чингизидов. Птицы фэй – симбиоз китайской древней магии и достижений конфуцианских ученых в механике. Они были изобретены алхимиком Ван Дусю как средство борьбы с усиливающимся в Китае тибетским буддизмом. Эти птицы-призраки делились на два вида. Первый – птицы-разведчики размером и видом напоминали обычную сову. Второй – боевые птицы фэй размером с трехлетнего ребенка и кошачьей головой с длиннющими клыками и острыми, как бритва, металлическими десятисантиметровыми когтями. Разведчики высматривали окрестности и передавали увиденную и услышанную информацию хозяину. Большую опасность представляли боевые фэй – они могли пролететь тысячи километров над безжизненной пустыней, потом со страшными душераздирающими криками наброситься сверху на людей, напитаться их кровью и вырасти вдвое, втрое. Кровь делала их неуязвимыми и смертельно опасными. Как и всякая нечисть (а нечисть повсюду в мире одинаковая), они боялись стрел с серебряным наконечником, осиновых кольев, освященной в монастырях воды и т.д.
Они напали на деревню эвенков на рассвете, когда все охотники спали. Соника, жена Тыманчи, видела ночью тяжелый сон и проснулась под утро. Ей захотелось попить холодной родниковой воды. Она спустилась с пригорка, где стояли чумы их племени, к берегу ручья, который протекал в зарослях высокой травы. Оттуда она услышала ужасные крики, свист и хлопанье крыльев, вопли и стоны умирающих сородичей. Тыманча успел как раз вовремя подойти со стороны реки к своему стойбищу, до которого он шел уже вторые сутки. Смертельно опасные птицы фэй еще не успели досыта напитаться кровью и превратиться в неуязвимых летающих монстров. Но времени оставалось немного. Они одна за другой взмывали вверх, удерживая в своих острых когтях самых беззащитных жителей деревни: детей и молодых девушек.
Мужчины же племени выстроились в центре села с луками и стреляли в чудовищных птиц. К их удивлению, ни один из охотников не мог поразить монстров – стрелы отскакивали от заколдованных перьев ужасных птиц. Все были напуганы и не знали, что делать. Старик Аксик, вождь племени, перед выстрелом попробовал поджигать наконечники в костре. Огненное оружие ранило одну из птиц. Ужасный вой поднялся на небе – остальные три хищника налетели на Аксика и разорвали отважного старика на части. В эту минуту Тыманча вспомнил слова Ошир-ламы про самое тяжелое время для племени и достал подаренные им стрелы с серебряными наконечниками. Тренькнула звонко тетива его лука и с ужасным душераздирающим криком упала одна птица с головой человека в когтях. За час Тыманча смог поразить всех остальных птиц-призраков и спасти свою деревню.
Народ понемногу успокаивался от пережитого ужаса. Дети нашли Сонику в кустах около ручья: от увиденного и услышанного она немного раньше срока родила ребенка – нового охотника для племени нямагиров.
А Батамунко через год стал императором всех монголов, как прямой наследник великого хана Угэдэя. Он правил семьдесят четыре года, такого долгого и успешного правления не было ни в одной из стран Азии и Европы. При нем Северная Юань достигла своего наивысшего могущества и силы. Были подавлены ойратские племена и ежегодно совершались успешные военные походы в Китай. У Батамунко родились одиннадцать сыновей и одна дочь. Небо и боги благословили семью Борджигин, как считали все царствующие дома Китая, Кореи и Японии.
Когда Батамунко стал главой государства, его провозгласили Даян-ханом. В день восхождения на престол он отметил всех, кто ему помог. Друзей, родственников, союзников и сторонников он наградил должностями, пленниками, наложницами, сокровищами, золотом, драгоценными камнями, табунами упитанных коней. Никто не остался без внимания.
Не забыл он и про Тыманчу. За уничтожение отряда птиц-призраков и спасение жизни хана Батамунко присвоил ему почетное звание «Смотритель тишины императорских охотничьих угодий». Это означало, что Тыманча теперь мог выбирать любые угодья для охоты. Кроме этого, его освобождали от трех тяжелых наказаний и от налогов на 25 лет. А еще он получал денежное содержание в тысячу лян серебра ежегодно. Щедрость молодого императора Даян-хана к своему меткому спасителю, охотнику Тыманче, сыну Аксика, вождю племени нямагиров поистине не знала границ! Пусть долгим будет его правление! Пусть бог эвенков Харги, хозяин нижнего мира, даст ему силу, а бог Сэвеки, хозяин верхнего мира, дарует ему удачу на охоте! Пусть Дябдар, морской змей, поможет достичь ему истинного могущества!
Д.БАДМАЕВ,
п.Агинское.
