По дару отца исцеляет людей
У бурятского народа есть своя медицина – «боро арга», означает «народное лечение». В современных условиях, когда медицина использует дорогостоящие синтетические лекарственные препараты, а лечение больных становится бизнесом, возникает необходимость обращения к традициям предков. Особый метод «боро арга» – обкладывание бараном, козой.
При заболеваниях внутренних органов и других частей тела больному прикладывают внутренние органы животного: сердце на сердце, почки на почки, глаза на глаза и т.д. А тело заворачивают снятой шкурой животного на два часа.
Неправильное исполнение правил чревато осложнениями, правильное – исцелением, казалось, в безнадежных ситуациях.
Никто не изучает, за счет чего происходит исцеление. Есть надежда, что наукой будет дано объяснение, как действует этот способ. Возможно, энергетика, которая сохраняется в теле животного на протяжении трех часов, передается человеку. Сейчас таким методом лечения обладают немногие целители. Одна из них – Пагма-абгай (на снимке).
Вся жизнь этой целительницы посвящена лечению людей. Зовут эту женщину Дамдинай Пагма. Родилась Пагма-абгай 19 июля 1939 года в Китае, Шэнэхэне, она из рода хуасай, была единственной дочерью своих родителей. В три месяца она сильно заболела, родители привезли ее к ламе Мэргэн-жаса, который предрек судьбу малышки – быть костоправом, лечить людей. Когда ей исполнилось три года, внезапно от кровоизлияния умерла её мать. Её звали Абидын Янжима. Пагма-абгай росла без матери, со своим отцом Дашин Дамдином. До репрессии они жили в Борзе. Отец был костоправом, ставил и делал компрессы внутренностями барана (халим), массажи, лечил различными травами. Пагму тогда не интересовало то, что делал отец, ни его методы лечения. Когда исполнилось 13 лет, провела обряд посвящения в костоправы.
Отец учил её всему: шить, готовить и делать всю мужскую работу по изготовлению снаряжения для лошадей, заниматься хозяйством, ухаживать за скотом, ездить на лошади.
В 19 лет соединила свою судьбу Михулхын Соктын Ламожапом. Во время Сагаалгана в те времена проводили такой обряд. Невестка, заходя в юрту, брала три щепки, приготовленные заранее. Сначала нужно было поклониться бурхану, затем бросить щепки в печь, взять у свекрови масло и тоже отправить в огонь. После этого поздравить родителей.
Молодые родили и воспитали пятерых детей, трое из них Батожаб, Долгор, Соелжаб выросли и создали свои семьи.
Пагма-абгай вспоминает: «Когда мне было 30 лет, вдруг отнялась правая рука, ничего не чувствовала, просто висела «плетью». Пришлось делать всю домашнюю работу левой рукой. Сестра мужа Бальжинима-абжаа повезла Пагму к шаманке Левкин Ханда, попросив взять с собой какую--нибудь вещь отца. Взяла отцовские четки из красных кораллов, которые из красных превратились в белые. Шаманка провела обряд, окурила дымом чабреца Пагму и четки. Наказала: ехать прямо домой, никуда по пути не заезжать. Сразу после обряда четки стали медленно краснеть.
Пагма-абгай рассказывает: «Через некоторое время к нам приехал Хандын Дашибалдан с восточного сомона и попросил меня ехать с ним. Дело было в том, что его сын упал с ограды и сломал ногу. Я ему ответила, что не лекарь и не смогу ничем помочь. На что он стал настоятельно просить помочь его сыну. Тогда я взяла дэгэл из мухалиг (походный сарайчик на колесах) и стала одевать. И тут заметила, что правой рукой стала застегивать пуговицы. Приехав к больному ребенку, я стала ощупывать его ногу, но ничего не почувствовала, не могла определить, где перелом, где болит. Погладила и просто интуитивно перевязала платком бедро мальчика. Так возили меня к нему несколько раз, но мои руки ничего не чувствовали. Это было начало 70-х годов. Попросила родителей мальчика свозить его в больницу, чтобы сделать рентгеновские снимки ноги. На снимке было видно: именно в том месте, где было перевязано платком, кости правильно срослись.
Прошло еще некоторое время. За мной приехал монгол – даур и попросил съездить к больному, у которого были переломы. И на этот раз я ничего не почувствовала. Также делала массаж, но он выздоровел.
Был третий случай, который определил мою судьбу, как костоправа. Однажды мой муж упал с коня, возвращаясь с праздника. Привезли с сильной болью в спине. Уложили его на кровать вниз лицом. Он сильно стонал, жаловался на невыносимую боль в спине. Когда я прикоснулась к его спине, почувствовала, что один позвонок сломан, отросток позвонка выпирал наружу. Я осторожно выпрямила его, и муж с облегчением вдохнул и сказал: «Пагма, ты лечи людей, ты настоящий костоправ». И вот более пятидесяти лет занимаюсь лечением людей».
Пагма-абгай в молодости работала в роддоме и, когда рождался младенец, она его сразу же диагностировала и поправляла все отклонения.
Она рассказывала, что в свое время не обращала внимания на то, как отец лечил людей, не училась у него, а когда сама начала этим заниматься, то пришлось самой постигать правила и методы лечения. Лечение у неё – это халим - обертывание и компресс органами барана, ванны из бульона всех костей барана, лечение водой, массаж, ванны на минеральных источниках, лечение старым лошадиным помётом, биотоком. В Китае её обследовали, измерили биотоки и определили, что он составляет около 750 единиц. К ней можно обратиться со всеми болезнями. Говорит, что не может вылечить только геморрой и гайморит. Рассказывала, что сначала начала выправлять кости, затем внутренние органы, потом нервную систему.
Она спасла нашу дочь Жаргалму. Её ждал полный паралич, в три года упала с высоты, отбила почки. Была высокая температура, но это отнесли к глубокой ранке на щеке, которая воспалилась. Только через девять лет судьбе было угодно встретиться с Пагма-абгай, которая поставила диагноз. Сейчас наша дочь здорова, вышла замуж, родила сына. Не только нашу дочь вылечила Пагма-абгай, я знаю и видела, как она избавила моих знакомых от недугов. В 2015 году она вылечила, живя у нас, четверых больных. Раньше помогал Пагма-абгай Дондогой Бальжинима, сейчас Юмсэнэй Сокто-Баир, её родственник. Его в свое время тоже спасла Пагма-абгай. Через него переехал трактор. Всех, кто был у Пагма-абгай, лечила обертыванием, Валю - от бесплодия. После она родила сына. Ирину - от икоты (она сильно простудилась после родов, и у неё были безостановочные приступы), а Ашхана - от простатита.
Этим летом, начиная с 15 по 21 июля, более 40 человек приняли ванну на Агинке. После в течение семи дней Пагма-абгай делала им массажи и лечила своим биотоком. И все были благодарны и надеялись, что опять встретятся на берегу речки для продолжения лечения. Ведь многие оставили свои болезни и недуги в воде. Вода исцелила их.
Отрадно то, что есть последователи и ученики Пагмы-абгай. Для того, чтобы стать учеником, необходимо пройти посвящение в костоправы, определенную проверку, чтобы выяснить, подходит ли данный человек для принятия методов лечения. Более семи лет рука об руку со своим учителем возвращают здоровье многим больным Баирма Дашибалова, уроженка с.Чиндалей, из рода хурьган хуасай, и Сэсэгма Цырендашиева, уроженка с.Южный Аргалей, из рода лэглууд хубдууд.
Так судьба познакомила нашу семью с Пагма-абгай. Не только дочь, но и члены семьи лечатся у неё. При встречах она рассказывала о своей жизни, своей заветной мечте: добраться до берега Белого моря (как она говорит «Сагаан далай»), поклониться, помолиться праху своего деда Даши Цыбигэй и бабушки, которая не дошла до Соловков, и тех людей, которые сгинули в этом страшном месте. В 1930-х годах на островах действовали 30 предприятий. Лагерь осуществлял лесо- и торфоразработки, узники занимались сельским хозяйством, обслуживали кирпичный и механический заводы, вели дорожное строительство. Помимо этого, ссыльные участвовали в строительстве северного участка Беломорско-Балтийского канала.
Тысячи замученных и расстрелянных людей, сломанные судьбы, искалеченные души...
До сих пор потомки репрессированных бурят вспоминают рассказы своих родителей о тех страшных годах.
Предки Пагма-абгай жили в Борзе. В то время много бурят из Борзи бежали в Китай, в местность Шэнэхэн. Из рассказа Пагмы-абгай: «В 1918 году, когда повсеместно наступила Советская власть, Намсарай ноен из Борзи в поисках благополучных мест прибыл в Китай. Обратился к даур ноену Амбан с просьбой выделить землю для его земляков. Ноен предложил земли, где когда-то была эпидемия чумы. На том месте оставались разрушенные гнилые юрты. Везде - истлевшие останки людей, скота, домашний скарб. Чума здесь свирепствовала более 70 лет назад. Для освящения и очищения местности были приглашены 20 лам из Цугольского дацана. По рассказу Пагма-абгай: «Мне рассказывал молодой лама, что, когда сидели всю ночь на молебне, то слышались стоны, плач людей, мычание и рев коров, блеяние овец, лай собак». Эту местность назвали Шэнэхэн (шэнэ газар - новая земля). Был построен дацан, в котором служили около 150 лам, все они были не женаты. Во время культурной революции в 1966 году дацан был сожжен. Все школы были закрыты. В 2008 году построили новый дацан по подобию Цугольского дацана на берегу реки Шэнэхэн в восточном сомоне».
Пагма-абгай рассказывала, что у людей, которые покинули Родину, была сильная тоска по родным местам. Когда в 90-е годы Пагма-
абгай приезжала в СССР, просили привезти воду из Онона, черемуху, улир (дикое яблоко). Воду использовали как аршан, хранили долгие годы. Спрашивали: «Возле той-то горы росли деревья, какие они стали?». Слушали о Родине с трепетом и нежностью, со слезами на глазах.
Один старик, который пас овец, плакал, когда Пагма-абгай приносила ему еду: «Каждый раз, когда поезд идет на север, думаю, что через два часа он проедет по моим родным местам, а там моя жена и дети. Каким же был я глупым, оставил семью, перешел границу, следуя за другими. Перейти – перешел, а обратной дороги нет».
Со слов Пагма-абгай, шэнэхэнские буряты следуют трем заповедям: умерших не закапывают, а сжигают, так как прах по ветру возвращается в родные места. Когда снимают седло и ставят на землю, переднюю луку направляют на север, а не на юг, как делаем мы, буряты. Это означает, что когда-то вернемся в родные края.
Не должны копать землю, оставлять ямы. Если по необходимости надо выкопать ямку для столба, то дерн и землю аккуратно оставляют рядом с ямкой. Когда кочуют, то столб вытаскивают, и дерн с землей ложат обратно. Это чтобы не забыть свою родину.
Когда начались массовые репрессии, многие семьи были сосланы в ссылку как враги народа. И родственников Пагма-абгай эта беда не обошла стороной. В 1929 году арестовали и сослали в лагерь дедушку Даши Цыбигэй и бабушку, отца Пагма-абгай - Дашын Дамдина и его первую жену Элексэн Аюржабай Рыгжидму, брата отца Боро. На пустом месте усадьбы остался брат Дондок с двумя собаками, 1923 года рождения. Тогда ему было шесть лет. Сироту усыновил учитель Анатолий Балаганский, воспитал, дал образование.
Семью погрузили в эшелон с другими сосланными. Здесь были не только буряты, но и представители других национальностей. Много народу осталось в Красноярске, родственников Пагма-абгай повезли дальше. Так они попали на берег Белого моря. Восемь месяцев жили на берегу, строили дамбу из камней. Она до сих пор стоит в воде на расстоянии одного километра от берега. Она защищает город от больших волн. Далее их переправили на остров Соловки. Тяжелые условия жизни, голод, истязания, принудительный труд, издевательства, люди умирали как мухи.
И пятеро бурятов решили бежать с острова. Это Дашын Дамдин с братом Боро, Жамсаранай Болот, Гарма-Доржо, Дулва. Накануне Дамдин пришел к своему отцу и увидел, что он при смерти. По словам Пагма-абгай, умирающий от голода человек в первый день читает молитву, второй – плачет, а в третий – поет и на рассвете умирает. В ночь побега все собрались, и Боро сказал брату, что надо идти, что люди на барже ждут. На что Дамдин попросил всех отсрочить день побега. Надо будет похоронить отца. Но Боро сказал: «Раз договорились – надо бежать, баржа ждет». Он со своими друзьями Гарма – Доржо и Дулва ушли в ту ночь, благодаря золоту, которое дала в дорогу жена Дамдина. Через четыре года они смогли вернуться домой к родным. Они жили в Шэнэхэне.
Через некоторое время, когда брат Боро уплыл на барже, Дамдин пришел к отцу. Отец уже умер. Сын поднял на руки тело своего отца. Оно было очень легким, кожа и кости. На расстоянии полутора километров от бараков была огромная яма, в которую скидывали тела мертвых. Дамдин понес тело отца к той яме. Положил на краю ямы, поклонился, получил благословение от ног отца. Повернувшись на юг, в сторону Родины, взмолился: «Если есть Бог, то помоги мне бежать и дойти до родных мест!». Еще раз поклонился отцу, взял на руки тело и бережно опустил его. Пока тело падало, он услышал треск, хруст ломающихся костей. Позднее он наказал своей дочери: «Я сломал все кости своего отца, а ты, дочка, должна собирать кости, вылечивая людей».
После прощания с отцом он пошел к своей жене Рыгжидме, которая ухаживала за свиньями. Сообщил, что он с другом Болотом бежит с острова на барже и чтобы она собралась в дорогу. На что жена ответила: «Мы вдвоем не сможем убежать. Ты - мужчина, ты сможешь, а я - женщина. Если есть Бог, то поможет мне выжить. Да и кормлю свиней, от голода не умру. Забудь, что оставил тут меня, твою жену. Иди и не оглядывайся. Пусть твоя дорога будет благополучной!». Сказав это, она достала четыре пластины чистого золота из подошвы своей обуви, отдала мужу: «Пусть это золото спасет твою жизнь и твоего друга».
Со слов Пагма-абгай, у нее было восемь маленьких слитков золота, которые прятала в подошве обуви. Это золото спасло жизнь всех пятерых, которые бежали из этого ужасного места. Попрощавшись с женой, он с другом сел на баржу, спрятался в трюме с углем. Затем, договорившись с машинистом за золото, путь продолжили на поезде, пришлось сойти с него у северного Урала. Дальше шли пешком и в жару, и в холод долгие годы. Позже отец говорил дочери: «Самое страшное - это двуногие звери». Боялись выходить к людям. Но голод заставлял иногда заходить в деревню. И находились добрые люди, которые давали пищу, одеж-
ду, не выдавали их. Русский народ добрый, делились всем, что сами имели.
Зимой было очень трудно, летом полегче. Питались тем, что найдется. Ели мышей, жевали обрывки дэгэла (одежды из кожи), чтобы обмануть голод, ели мерзлые картофельные очистки и все, что можно съесть.
И вот второй наказ дочери: «Пагма, ты никогда не убивай, не уничтожай мышей. Не трогай их, как бы они тебя ни доставали, портили вещи, еду. Когда мы умирали с голоду, они спасали нашу жизнь. У нас даже не было сил, поймав мышь, снять шкуру, почистить от потрохов. Чуть подержав над огнем, съедали целиком. Какое было счастье!».
Они упорно шли на родину. По пятам шла погоня. Ночью комиссар НКВД чуть их не догнал на «эмке». Они укрылись в глубокой яме. Машина встала возле кромки. Позднее отец рассказывал: «Почти врывшись в землю на глубине ямы, мы затаили дыхание. В ночной тишине казалось, что сердце бьется как колокол, и комиссар его услышит. Им показалось, что прошла вечность».
В марте 1938 года добрались до родной туурга борзинской земли. В Борзе родных не нашли, обессиленные, переплыли Онон, уцепившись за хвост лошади, дошли до земель внутренней Монголии. Через некоторое время увидели табун лошадей с табунщиком. Спросили: «Чей табун?». «Табун монгола Панди Боро», - ответил табунщик. Тогда Дамдин сказал, что он Дашин Дамдин – сын Цыбигэй Даши, а друг - Жамсаранай Болот, что они бежали из далекой ссылки и ищут родных. Попросил сообщить о них Панди Боро. Ведь Панди Боро был другом его отца, и они часто ездили к нему в гости. Через некоторое время Панди Боро прискакал на лошади, ведя на уздечке двух оседланных лошадей. Но беглецы были так обессилены, что не могли удержаться в седле. Тогда Панди Боро отправил всадников. А рядом шла телега. Беглецов погрузили в нее, хорошо укрыли и повезли. В доме Панди Боро за Дамдином и Болотом шесть месяцев ухаживали. Когда они окрепли, хозяин дал им лошадей и провизию, и сказал, что родственники живут в Шэнэхэне.
Из ссылки Дамдин со своим другом Болотом добирались до родных земель за семь долгих лет. После приезда в Шэнэхэн Дамдин вновь женился, и родилась дочь Пагма.
У дяди Боро после ссылки жизнь не удалась. По утверждению Пагмы-абгай, это все из-за того, что оставил умирающего отца. Взял на воспитание девочку Жаргал. Став подростком, она сильно заболела, стала горбатой. Её возили на инвалидной коляске или носили на спине. Пагма-абгай, когда была возможность, тоже носила её на спине.
В 1949 году брат Дондок, усыновленный Анатолием Балаганским, сделал запрос о своих родителях. Он нашел свою маму в Соловках. Привез её в Борзю. В 70 годах она умерла.
Из рассказа Пагма-абгай: «В 1954 году из СССР пришла посылка от мамы Рыгжидмы. В ней была сшитая рубашка для отца, в кармане три рубля, и сладкие гостинцы. И письмо, о том, как сын привез её домой.
Б.РАДНАГУРУЕВА,
п.Агинское
(продолжение следует...)
