Перепись населения как индикатор благополучия народов
В Интернете появились предварительные итоги последней всероссийской переписи населения. Сразу надо признать, что для нас, бурят-монголов, итоги эти не самые приятные, я бы назвал даже печальные. Впервые после трагических потрясений первой половины двадцатого века, связанных с революцией, Гражданской войной, репрессиями и войнами, приведших к значительному сокращению численности бурятского народа, мы показали снижение количества граждан, относящих себя к бурятам.
По переписи 2010 года в Российской Федерации бурят насчитывалось 461389 человек, по результатам переписи 2021 года нас - 460053. Если несколько десятков лет назад мы с гордостью утверждали, что являемся самым крупным из коренных народов Сибири, то по итогам последних двух переписей нас обогнали наши соседи - якуты, у которых рождаемость намного выросла.
Первая перепись была проведена еще в царской России в 1897 году и выявила численность бурят в 288383 человек, но уже к 1911 году статистическая отчетность показала взрывной рост - до 332 тысяч. Официальная пропаганда при советской власти утверждала, что буряты до революции были одним из вымирающих и самых угнетенных народов. Как видим, это не совсем так, хотя имелись и немалые трудности. В царской России малые народы Сибири в армию не рекрутировались и не воевали, кроме профессиональных военных, служивших в казачьих частях. А в Забайкалье имелись четыре бурятских и один тунгусский полки. Они несли службу по охране государственной границы.
Это решающее обстоятельство позволило большинству инородцев, как называли в то время нерусских граждан империи, стабильно расти, несмотря на все трудности быта и жизни и неизменный административный произвол. Только в разгаре Первой мировой войны инородцы Сибири впервые были привлечены к тыловым работам, в том числе, буряты в количестве 20 тысяч с лишним молодых мужчин в возрасте от 19 до 31 года. И некоторое количество мобилизованных умерло в далеких краях от разных болезней, сложностей бытового характера и последствий, непривычного для забайкальцев сырого климата. В последующем буряты массового участия в революционных событиях и Гражданской войне не принимали, и, соответственно, людские потери были не велики.
Но многие сородичи, прежде всего, зажиточная прослойка, верхушка общества, и часть молодых мужчин, привлеченных атаманом Г.Семеновым и Д.Табхаевым к казачьим войскам и в какой-то мере военным действиям, не приняли новую власть и вынуждены были эмигрировать в Монголию и Китай. В итоге: к 1926 году бурятское население в России сократилось до 238100 человек. Затем после принудительной коллективизации, отмены частной собственности, раскулачивания и ссылки в холодные края неугодных людей и репрессий по политическим мотивам осталось к 1939 году всего 225 тысяч бурят. (Ш.Б. Чимитдоржиев. «Кто мы – Бурят-Монголы?» стр. 313. 2015 г. Улан-Удэ.).
Результаты советских переписей 1937 и 1959 годов были засекречены вполне по понятным причинам. Они стали бы наглядным свидетельством печального итога правления большевиков. Результатом успешности любой власти является не только рост благополучия населения, а в первую очередь, его численное увеличение. Эмигрировало всего за границу предположительно до ста тысяч человек, и их там ждала незавидная доля.
Добавим к этому числу погибших в боях за Родину на фронтах Халхин-гола, Финской и Великой Отечественной войн и войне с Японей. По первой открытой переписи населения, проведенной в СССР в 1970 году, бурят насчитывалось 312 тысяч человек. То есть, за пятьдесят лет советской власти мы даже не достигли дореволюционного уровня населения. Много молодых и дееспособных мужчин полегло на поле брани. Послевоенная рождаемость была высокой: на долю многих одиноких женщин выпала горькая участь родить и воспитать детей в неполной семье, без отцов. С этого времени в условиях спокойной и мирной жизни численность бурятского народа неуклонно росла: по переписи 1979 года – 353 тыс., 1989 года – 421380 человек.
Тут нужно вспомнить, что в годы «Горбачевской перестройки», когда в 1985 году началась антиалкогольная кампания, многие пьющие семьи протрезвели, и по всей стране начался за сравнительно короткий промежуток бум рождаемости.
Но недолго длилось это «трезвое счастье», начались разрушительные девяностые годы с всеобщим дефицитом. На волне безденежья, дикого рынка, популизма и вранья к власти пришли либералы. И рождаемость упала ниже плинтуса: со сменой государственного строя, разрушением экономики и сопутствующей безработицей большинство семей село на «голодную диету». Впереди маячил один мрак, никаких перспектив не было, и многие не выдержали – умерли или спились.
Первая перепись, проведенная уже в новой России в 2002 году, показала рост численности бурятского народа до 450 тысяч. Основной прирост населения всегда давало село, и оно выживало в эти трудные годы только за счет личного подсобного хозяйства, но в силу известных причин рождаемость значительно упала.
Следующая перепись проведена властью в 2010 году и выявила увеличение численности бурят, скорее по инерции, и опять за счет села - до 461389 человек. И вот, печальные итоги последней переписи - 460053 человек.
Еще в 2003 году по итогам очередной переписи написал статью с анализом сложившегося положения профессор БГУ, доктор биологических наук Ц.З.Доржиев под названием «Есть ли опасность вымирания бурятского народа?». («Угай зам» №8, 2003 г.) Профессор обозначил несколько тревожных моментов, наметившихся в развитии бурятского народа. Прежде всего, это сохранение численности и темпов рождаемости. Он отмечает отрицательную динамику роста населения по республике в эти годы, где смертность превышала рождаемость: «Соответственно (смертность) - 11,8 и (рождаемость) - 11,6 на 1000 населения… и для сравнения (смертность) 8,3-9,7 и (рождаемость) 23,3 – в 1982-86 годах».
Значительное превышение смертности над рождаемостью – это результат девяностых годов, непродуманных и поспешных реформ, реализованных младореформаторами под диктовку американских кураторов. Старшее поколение не забыло, что многие ведущие экономисты того времени предостерегали от излишне поспешных преобразований, убеждали, что реформы должны идти постепенно, шаг за шагом. К ним относился председатель Верховного Совета РФ, экономист Руслан Хасбулатов. Об этом же предупреждал в свое время и М.С. Горбачев, что нельзя людей ломать через колено, хотя сегодня многие склонны обвинять во всех бедах именно его. К тому времени уже все понимали, что государство нуждается в коренных реформах и что дни СССР «сочтены», но никто не ожидал такой страшной цены. К счастью, развал Союза произошел без большой крови. По пути умеренных реформ пошли соседняя, уже суверенная Белорусь и некоторые бывшие союзные республики, где во многом удалось избежать резкого обнищания населения, людских страданий, смертей, развала и сокрушительного падения экономики.
Но в мутной воде легче ловить рыбу. И на волне всеобщей усталости от старой власти, пустых магазинных полок, желания быстрых перемен к лучшему большинства населения, в том числе, за счет бесстыдного популизма и наглого обмана простых людей те, кто были ближе к государственной кормушке, пошли на разрушение всего и вся. Затем последовали захват и раздел «под шумок» общенародной собственности. Им было наплевать на страдания простого народа, лишь бы успеть урвать побольше, пока еще из бесплатного общественного добра. В память приходят слова «главного реформатора» Е.Гайдара, сказанные в 1992 году. Он наивно заявлял, что галопирующую к тому времени бешеными темпами инфляцию остановит в течение трех месяцев, что осталось принять лишь несколько технических решений. Но маховик хаоса уже был запущен, и в итоге пришли к тому, к чему и пришли. Слова из одной старой революционной песни: «Мы старый мир разрушим до основания, а затем построим новый» пригодились и здесь, но только под новым, очень горьким соусом. Сломали и не построили.
На первое место при проведении исследования профессор Доржиев ставит угрозу потери генетического единства. На сегодняшний день реалии сложились так, что мы территориально разделены на три части государственными границами, и между нами нет брачных связей. То есть, изолированы друг от друга в течение относительно длительного времени. Всего бурят, по оценкам Доржиева, в мире насчитывается где-то 600 с лишним тысяч человек. Из них около ста тысяч живут в Монголии, шэнэхэнских бурят в Китае, по разным оценкам, примерно восемь-девять тысяч человек, и у них началась неизбежная для такой маленькой группы ассимиляция.
В тех же краях живут наши более отдаленные сородичи - баргуты, которых делят на хуучин и шэнэ. По последним сведениям, их количество где-то 90 тысяч. Но беда в том, что эта группа уже давно «оторвалась» от нас и живет отдельно в течение трехсот лет. И, по всей видимости, она во многом потеряла чувство национальной солидарности и идентичности с бурятами.
Если с Монголией с 2012 года существует безвизовый режим, учитывая сложившиеся в последние годы позитивные отношения с Китаем, то можно надеяться на такое же и с ними. Тогда, возможно, откроются двери для более широкого контакта между тремя группами бурят. К сожалению, приходится констатировать, что пока баргуты не склонны к восстановлению родственных связей с бурятами, хотя в последние годы с открытием границ стали посещать свою историческую родину и устраивать родовые праздники (тайлган) на Байкале.
Как самую главную профессор ставит проблему сохранения и увеличения численности бурят и выражает обоснованную тревогу по этому поводу. И отрицательные результаты переписи 2021г. подтверждают его опасения: «Среднее количество детей у бурят республики на одну семью (до 40-летнего возраста родителей) равно 2,1 ребенка, при этом в сельских районах – 2,3, а в городах – 1,9. С учетом количества бездетных женщин 18-40 лет, а также уровень смертности населения приходится заметить, что среднее количество детей 2,1 на одну семью недостаточно для поддержания сегодняшнего уровня численности бурят. По приблизительным подсчетам ученых: для того, чтобы поддержать численность бурят, необходимо иметь в каждой семье не менее четырех детей».
Одной из главных причин уменьшения рождаемости стали не снижение материального уровня семей, а разрушение села и отток сельчан в города. Мировая практика доказывает, что рождаемость намного выше в бедных странах Азии, Африки и Латинской Америки, где высока доля сельского населения. В то же время в богатой и сытой Европе, в Америке, в Японии и Южной Корее, где в структуре населения преобладают горожане, наблюдаются значительное снижение рождаемости и старение общества. И тогда становится понятным, почему канцлер Германии Ангела Меркель, как дорогих гостей, чуть ли не с «хадаком» на руках встречала мигрантов. Для поддержания объемов экономики на высоком уровне им нужны рабочие руки, даже не квалифицированные. То же самое можно сказать и о Соединенных Штатах Америки, которые уже давно, словно пылесос, «вытягивают» мигрантов со всего света. И в последнее время Южная Корея, где рождаемость тоже упала ниже единицы.
Другой причиной снижения рождаемости в России (может быть основной) является последствия демографической ямы девяностых годов. К активному репродуктивному возрасту пришло поколение, рожденное в эти годы, а их, мы знаем, очень мало.
Проблема третья – физическая ассимиляция: «В настоящее время уровень ассимиляции бурят в целом не высок: по городу Улан-Удэ – в пределах пяти-шести процентов от зарегистрированных браков, по Агинскому Бурятскому автономному округу – 0,3, Усть-
Ордынскому Бурятскому автономному округу – от 2,5 до 3,7 проц. в разных селах». Далее профессор отмечает наметившиеся изменения в межнациональных браках. Если раньше в основном мужчины-буряты брали в жены представительниц других национальностей, в большинстве русских, то в последнее время наблюдается обратная картина: рост браков между бурятками и русскими и с открытием границ - с китайцами, американцами, европейцами и, что удивительно, даже африканцами. Безусловно, это наглядное свидетельство изменения культуры наших девушек, как внешне, так и внутренне.
Но ученый обозначает возможную другую, скрытую проблему, наблюдаемую у малочисленных народов в условиях внутрипопуляционного кризиса: «Отдельные женщины инстинктивно, в целях нормального продолжения рода «обращаются» к более благополучному народу. Если это так, то сигнал довольно серьезный, предупреждающий о начавшемся внутрипопуляционном кризисе развития бурятского этноса. Для крупного народа смешанные браки с представителями малочисленных народов никакой угрозы не представляют, а для таких этносов, как буряты, при большом размахе межнациональной гибридизации могут иметь негативные последствия. В биологии обычно при 10-12 проц. размерах гибридизации (количество смешанных пар) начинается поглощение доминирующей группой более малочисленной».
В дополнение к вышесказанному можно выделить еще одну причину, вызванную изменением жизненных ориентиров и ценностей,- доминирование меркантильных интересов, то есть, поиск женщинами успешных и богатых мужчин любой национальности. Приходится констатировать, что доля межнациональных браков в последние десятилетия резко выросла. По Бурятии 68873 человек не указали свою национальность, или 7,03 проц. населения. Десять лет назад их было 17019 человек. Кто они такие? По всей вероятности, это метисы, которые не знают, куда себя отнести. Добавим к этому числу бурят-сойотов Окинского района, в количестве 4316 человек, которых в последнее время относят к числу малочисленных народов и имеющих привилегии на государственном уровне.
Как благоприятное обстоятельство для сохранения нации нужно подчеркнуть: увеличение концент-
рации бурят в республике - до 295273 из 978588 человек, или 30,17 проц. населения, против 286839 в 2010 году из 972021 человек. В то же время наблюдается сокращение доли бурят в Иркутской области и Забайкальском крае, соответственно: в 2021 году 74746 бурят составляли 3,15 проц. населения иркутян, которое насчитывает 2370102 человека, при этом не указали свою национальность 290815 человек, или 12,27 проц. населения области. Сокращение бурят в Забайкальском крае – 0,15 проц. Сегодня 65590 бурят составляют 6,53 проц. населения Забайкальского края, которое насчитывает 1004125 человек. В 2010 году числилось 1107107 человек, бурят было 73941 человек, или 6,68 проц. Не указали свою национальность – 118477 человек, или 11,80 проц. населения Забайкалья. А сколько бурят осталось в странах бывшего Союза? Или живущих на просторах Европейских стран, Азии, Америки, Австралии в поисках сытой и богатой жизни известно одному Богу, даже из нашего маленького села Челутай таких семей уехало с десяток.
Четвертой проблемой профессор ставит развитие и сохранение национальной культуры в наш век глобализации и доминирования в целом западных ценностей: «Процесс культурной ассимиляции зашел далеко, его последствия для бурят до конца не ясны. Это касается, прежде всего, бурятского языка, вероисповедания, традиций, обычаев.
(Продолжение следует...)
