Откуда произошли названия местностей?
Сегодня мы предлагаем вниманию наших читателей интересный материал о значении топонимики в деле охраны окружающей среды. Его подготовили Базаржаб Цыбендоржиевич Батомункин, действительный член Агинского отдела Забайкальского отделения Русского географического общества, председатель общественного клуба краеведов «Алтан жаса», заслуженный госслужащий Агинского Бурятского автономного округа, городского округа «Поселок Агинское» и ведущий специалист территориального Управления Росреестра по Республике Бурятия в г. Улан-Удэ Дарима Базаржаповна Жондорова.
С древнейших времен люди придавали особое значение при выборе названия местности и имени человеку. Потому что собственные названия отдельного географического места (населенного пункта, гор, реки, угодья и т.д.) не только служили ориентиром в местности, но и несли скрытую информацию об особенностях той местности. А имя человека, по мнению многих, влияет на дальнейшую судьбу хозяина. И пренебрежение знаниями, переданными предками грядущему поколению через топонимику, имели печальные события в жизни современного человека.
В 21 веке, когда, казалось бы, уже давно завершены Великие географические открытия, даже в области топонимики, где вроде бы все известно, много незавершенного, особенно в отношении изучения происхождения названий и их предназначения. В первую очередь, предметом дискуссий, разногласий, серьезных исследований стала этимология собственных имен конкретных географических мест. В этом пробеле, конечно, виноват человеческий фактор, когда первые исследователи допустили небрежность и неточность перевода топонимии с языка аборигенов. Это, в свою очередь, сказалось на выводах отдельных ученых, краеведов. Об этом же предупреждал монах Якин: «...но, против чаяния моего, я собственным опытом убедился, что путешественнику, не знающему языка обозреваемой им страны, почти невозможно избежать ошибочных над нею замечаний» («Записки о Монголии», сочиненные монахом Якиным с приложением карты Монголии и разных костюмов», Санкт-Петербург, 1828 г, т. 1, с. 4).
Серьезная ошибка была допущена казаками-первопроходцами, совершившими походы по р. Витим (М.Перфильев) и по р. Шилке (Я.Софронов, П.Бекетов), которые попали в Забайкалье со стороны рек Амура и Шилки, где проживали дауры, эвенки. Почему они название племени дауров распространили на исконные земли монгольских племен - «Даурия», не совсем понятно, которое потом было исправлено на «Забайкалье». (В.Балабанов, «В дебрях названий», г.Чита, 2006г., с. 10). С их легкой подачи до сих пор идут дискуссии по пересмотру истории нашего края. Вопреки здравому смыслу, противореча старинным летописям, как «Сокровенное сказание монголов» (1240г.), путевым записям Марко Поло (1271-1295гг.), Рашид-ад дина (1247-1318гг.), китайских и европейских летописцев, некоторые исследователи стали рассматривать историю нашего края исходя из искаженной топонимики, проведя этимологию названий исконно бурятских земель от эвенкийского языка. Первые сведения об этой земле мы находим в эпосе «Гэсэр», во многих былинах, сказаниях бурятского народа, где она отражена страной по имени великих горных массивов - «Алтай и Хангай орон». В связи с выходом на историческую арену прародителя хори-бурят Барга Батора и его сына Хоридоя, мы узнали название бассейна озера Байкал как «земля Баргуджин токум» (Б.Б.Дашибалов, «Археологические памятники курыкан и хори», г.Улан-Удэ, 1995г., с.168). В период и после Великой Монгольской империи коренные жители называют территорию до Байкала «Ара Монгол» (Северная Монголия). В современной истории наш край называется Забайкалье. В международной практике предусматривается изменение названий стран при смене государственного строя, но при этом топонимика края остается незыблемой, как связующее звено между прошлым и настоящим временем. Но в данном случае, когда название одного племени вдруг необоснованно становилось постоянным, и продолжаются попытки навязать опять то же необоснованное название нашему региону, где проживали совсем другие народы, это, безусловно, неверно.
Крайне необдуманно выразился в адрес бурятского народа один из горных инженеров, на чье замечание делает ссылку В.Балабанов: «Буряты не трудятся придумывать различные имена одинаковым предметам, находящимся в ближайшем соседстве между собою», ограничиваясь указанием сторон света «З\\н, баруун, хойто, урда нуур» (В.Балабанов, с. 13). Безусловно, трудно представителю европейской части понять менталитет кочевника, которому с молоком матери передается чувство властелина огромной территории и широта души. Степняк привык мерить в многократных размерах и числах. Для него было важно обозначить основные ориентиры местности.
Разные мнения, необоснованные выводы были сделаны и продолжаются до сих пор вокруг названия реки Онон, тогда как название реки давно отражено в старинных рукописях. Вот что пишет фламандский путешественник, монах Виллем Рубрук, посетивший Монголию в 1215 году и в период 1220-1293 годы, в своем труде «Путешествия в восточные страны» пишет: «Та земля, в которой они были сперва и где находится еще двор Чингисхана, называется Онамкеруле». Вполне понятно, что чужестранец из-за незнания языка объединил названия двух рек Онона и Керулен. Тем более, в «Сокровенном сказании монголов», повествующем о событиях 13 века, местом рождения великого полководца обозначен бассейн реки Онон. (Сайшиял, «Сказание о Чингисхане», г.Улан-Удэ, 2006 г, с. 25). Однако читинский краевед В.Балабанов приходит к ошибочному выводу о том, что слово «Онамкеруле» можно толковать как «в начале Керулена» и оно не имеет отношения к реке Онон» (Б.Р.Зориктуев, «Прибайкалье в середине VI-ХIII вв», г.Улан-Удэ, 1996, с. 19 и В.Балабанов, «В дебрях названий», г.Чита, 2006 г, с.38).
Другую ошибочную версию выдвигает Д.Г.Дамдинов: «Топонимическое название реки Онон этимологизируется от тунгусско-маньчжурского слова «онон», в перев. «дикий козел, серна», в изобилии имевшихся когда-то в ее долине» (Д.Г.Дамдинов, «Верования ононских хамниган», г.Улан-Удэ, 1998 г, с.7).
Кроме того, некоторые ученые пытаются основу названия реки связать с эвенкийским словом «ноно», означающим «начало чего-либо». Но ведь первопроходцы ясно указывают на то, что «эвенки не знали верховий нынешнего Онона и считали, что где-то там, среди кочующих «мунгал» берет свое начало большая основная река» (см. В.Балабанова, с.37, 38). Здесь уместно напомнить о том, что обычно название дает тот народ, который проживает у истоков реки, в этом случае, монголы.
На мой взгляд, более соответствует действительности слова Будаевой Балмы из Урдо-Аги, которая знала старое название реки как «оноо» (запись от 04.09.1988 г, полевая тетрадь №1 «б», с.157). Данное слово означает «зарубка, прорезь». О наличии в старину такого названия подтверждает сообщение казачьего десятника И.Москвитина в 1647 году: «А Она - река многолюдная.. ехать в стругу на низ до Шилки-реки шесть дней.. река велика.. пала в Студеное море». Также в 1667 году, когда в Тобольске был составлен «Чертеж всей Сибири», были известны названия рек Шилка, Она, Ингода, Аргунь, Амур (см. В.Балабанова, с. 36). Схожесть звучания слов «оноо» и «она» наглядно видна, и вероятность искажения этого слова в сообщениях носителями других языков не подлежит сомнению.
В старину в название чего-либо вкладывали его особенность, характерную черту. В отношении старинного названия реки «Оноо», думаю, есть объяснение. Река Онон, единственная река из Монголии, соединяющая Центральную Азию с Тихим океаном. Она как зарубка, прорезающая земную гладь, как пуповина между мировым водным пространством и континентальной глубью суши наиболее подходит по смыслу слову «оноо». Если так образно рассматривать эту связующую нить, то она приобретает символическое значение и раскрывает причину традиционного обращения монгольских племен к реке Онон как к матери «Онон хатан эжы» (предположение автора).
В последние годы появились разночтения названия озера «Ножий». Некоторые трактуют его от слова «ножей», имея в виду наличие на берегу озера точильных камней (б\люу). Было высказано также предположение о том, что корень данного слова исходит от «найжа» (лама-опекун), но название «Ножо» было известно раньше, до принятия буддизма бурятами в конце 18 века (записано у Жамсоева Б. 21.11.2011 г, полевая тетрадь № 8, с. 103). А на научно-практической конференции «Петряевские чтения - 2013» было высказано предположение о принадлежности данного слова к якутскому языковому компоненту из-за наличия у них такого же названия. Между тем, в лексиконе агинских бурят есть слова «можо» и «ножо». Если первое слово означает область проживания отдельного народа, то второе - указывает место, где собираются животные для нажировки. Таких мест в Агинской степи несколько. Это «Ножын далан» в Агинском районе, Усть-Ножовое (Ножын адаг), в начале 60-х годов отданный в ведение Шилкинского района, и третье место находится в бассейне реки Онон, около села Кусочи Могойтуйского района (записано у Амаголонова Б. 06.02. 2013 г, полевая тетрадь № 9, с. 67, также у Чимитдоржина Б.П. 16.02.2013 г, полевая тетрадь № 9, с. 69).
Мало кто знает объяснение достаточно распространенному названию падей «Жэбхээhэн». Как правило, местности с таким названием бывают заболоченными, труднопроходимыми, набухшими от излишней влаги. По бурятскому словарю этому слову дают следующее определение - «жэбхэндэхэ», означающее «размачивать, смачивать, отмокать, забухать, набухать от сырости (К.М.Черемисов, с. 234). Видимо, раньше о жителях из таких мест говорили, что они «жэбхээ-hэнэй», что и закрепилось за этими местностями как «Жэбхээhэн» (предположение автора).
Многие также затрудняются с расшифровкой названия «Тулма-саан». По старинной легенде, на этой местности один человек потерял кожаный мешок. (записано у Гомбоевой Ц.Ц. 15.02.2013 г, полевая тетрадь № 9, с. 65). Видимо, эта история была связана с чем-нибудь важным, и поэтому в памяти людей сохранилось это событие. После люди при упоминании о той местности, вероятно, стали отталкиваться от того места, где был утерян кожаный мешок, и поэтому уточняли: «туламай саана». Это определение, думаю, после трансформировалось в «Тулмасаан».
Возможна и другая версия, если исходить из того, что слово «Тулмасаан» состоит из двух слов:
«туулмаг и сан». По словарю К.М.Черемисова слово «сан» означает «деньги» (с. 384). О наличии золота у забайкальских бурят пишет шведский путешественник Лоренц-Ланг (1716г.): «Они очень богаты лошадьми и скотом всякого рода. Обменивают продукты своего хозяйства не на металлические деньги в монете, а на золото и серебро в слитках» (газета «Буряад Yнэн», 19.12.1997г., с. 3). В старину хори-буряты хранили золото в кожаных мешочках, и утеря семейного золота могла стать тем памятным событием, закрепившим данное название.
Отдельные исследователи не учитывают наличие у многих народов однотипных или же приобретенных слов на длинном историческом пути. В лексиконе всех азиатских народов, включая Иран и Афганистан, можно найти бурятские слова, возможно , чуть измененные, но по смыслу одинаковые. И этимология слова с позиции одного языка всегда чревата ошибочным подходом к исследуемой теме. Не избежал этой участи краевед В.Балабанов, который в отдельных случаях ограничился проведением этимологии названия местности с языка народа, историческая родина которых в другом месте. Например, он считает, что название села Кумахта происходит от эвенкийского слова «кумах» («песок»). Тогда как населенный пункт «Кумахта» находится на исконно бурятских землях, и название ему дано коренными жителями «Х\мэгтэ» ввиду того, что рядом с ним имеется большой обрыв под скалой. Бурятское слово «х\мэг» по словарю означает «обрыв под скалой» (К.М.Черемисов, «Бурятско-русский словарь», Москва, 1973, с. 620). Подобным образом переведены слова «урей» (от эвен. – старица, тогда как слово «урай» по бур.– прежде, раньше, испокон веков), «кулусатай» от эвен.- большая вода, а на бурятском языке «хулhатай», от корня «хулhан» (тростник, камыш). Действительно, около села Урейск есть исторические места, связанные с Чингисханом («ворота Чингисхана» и т.д), тем более неподалеку также есть сходное по смыслу искаженное название «Онкаек» от бурятского названия «Анхан нютаг» (прародина). А село Кулусатай находится на восточном берегу Торейских озер, где по берегам в изобилии растет камыш.
Одна небрежность в записывании топонимии, неточность перевода приводит к очень непредсказуемым последствиям. Так получилось с названием священной горы агинских бурят «Алаг хаан», чье название в записях русского путешественника Петр Симон Палласа (1768-1774гг.) отражена, как гора «Алахану», затем вообще трансформировалось в «Алханай». При смене поколений изменившееся в корне название стало предметом разногласий. Они прекратились только после обнародования старинной рукописи об иогине Намнанай ламе и книги местного краеведа Содбо Ешисамбуева «Алханай – мир великого блага», г.Чита, 2002г.
Такая же небрежность П.С.Палласом была допущена в отношении реки «Шагайта», которая превратилась в «Чегату», затем в «Никишиху», а название реки «Б\т\\-хэн» - в «Бутевке», ныне река «Ельнишная глубокая» (журнал «Ресурсы Забайкалья», № 2, 2006г.).
Вышеприведенные примеры ни в коем случае не должны создать негативные мнения о деятельности всех краеведов. Во многом виноваты мы сами, бездумно воспринимая, копируя и повторяя услышанные сведения, не отстаивая свою историю края. Примером чему является необдуманное переименование в 90-е годы прошлого столетия в «Лоха» местности «Адон Челон» колхозниками производственного участка №4 колхоза им. Чапаева Агинского района. Тогда как старинное название местности «Адон-Челон» (Адуун шулуун) имеется в книге П.С.Палласа «Путешествие по разным провинциям Российского государства» (Санкт-Петербург, 1773 г., с. 312), также в трудах Агинской экспедиции 1908 года.
Не задумываемся о том, почему так названы целебные растения (шэхэр, h\дэн), съедобные (мангир, гоогол и др.) или же кормовые (сахилза, хяаг и др), в чем их особенность? Делаем вид, что ничего не произошло с исчезновением ласточек, замены местных пород домашнего скота другими породами, с занесением в «Красную книгу» многих животных и растений.
Поэтому нам необходимо сделать серьезные выводы из ошибок прошлого и восстановить истинную топонимику края. Только так мы сможем правильно подойти к вопросу изучения истории края и защиты окружающей среды.
В заключение вносим предложение о необходимости создания Топонимического словаря Забайкальского края как важнейшего информационного источника в деле краеведения.
Б.БАТОМУНКИН, Д.ЖОНДОРОВА.
