На Ленина из Ленино

Повесть

«Агинская правда» продолжает публикацию повести З.П.Олзоева «На Ленина из Ленино». Автор вошел в число молодых прозаиков Аги, Бурятии и края. Повесть вызвала интерес у читательского сообщества, и поэтому она опубликована в августовском номере, журнале «Байкал» №4 в Улан-Удэ, под рубрикой «Проза». Зорикто Олзоев, член Союза журналистов РФ, работает корреспондентом газеты "Агинская правда"

- Что молчишь? Недавно же чирикал, что я не бурят. Сам-то кто? Чукча? Что зенки вылупил? — громко спросил Генка.
- Да брось, Гешка, сдался он тебе! У него же на лбу написано: «Колхоз имени лампочки Ильича». Ему вломишь, он пойдёт братанам своим жаловаться, — попытался остудить пыл друга Баир, слегка опоздавший к моменту разговора, но уяснивший суть назревавшего конфликта.
Гуродарме нечего было ответить, и он заехал Гене кулаком по уху. Генка в долгу не остался, бросившись, опрокинул того на парту, с которой они вместе повалились на пол.
Разнимали драчунов всем классом. Потасовка, завязанная на разобщённости бурятского народа, разных путях исторического, общественно-политического развития и различающихся черт в менталитете, была остановлена подоспевшим Алексеем Петровичем, учителем обществоведения.
- Из-за чего сыр-бор? – спросил Алексей Петрович, когда страсти улеглись.
- Эти двое подрались по пустяковой причине, — ответила учителю комсорг, — кто из них больший бурят.
- Ну и как? Выяснили, кто больший? – снова спросил Алексей Петрович.
- Как видите, нет, — ответил комсорг.
- Оно и понятно, что не выяснили. Только что ребята в весьма примитивной форме затронули проблему консолидации бурятского этноса. Вопрос серьёзный и требует не одного года для выработки чёткого, взвешенного ответа. Опять же данная тема нуждается в осторожном к ней отношении, иначе от клейма «националиста» и «шовиниста» не отделаться до конца своей жизни. А что касается драки двух персонажей, подытожу: дискутировать можно и нужно, но в рамках обоснованности аргументов, отсутствием которых как раз и является применение кулаков. Теперь открываем тетради и записываем тему сегодняшнего урока: «IV съезд РСДРП и аграрная программа В.И.Ленина».
Ближе к середине урока Гуродарме передали записку со словами: «После урока. За туалетами. Один на один». Он сразу понял, кто был автором послания.
Большая перемена пришлась как раз кстати. За уличным туалетом Генка вновь сошёлся в рукопашной с Гуродармой. Драка была скоротечной – Гена ловким ударом разбил губу своему противнику, который спешно покинул поле боя, прижимая ко рту платок.
- Моя школа! – хлопнул Гену по плечу Баир, который уже год занимался боксом, — как я тебя учил, да? – и громко рассмеялся.
После уроков, выходя со школьного двора, «центровские» наткнулись на толпу ровесников из соседней школы. Во главе их стояли два брата-близнеца, члены сборной Читинской области по вольной борьбе – Цырен и Цыден. Это были ребята на два года старше Генки. Позади них стоял Гуродарма, воодушевлённый поддержкой двоюродных братьев.
Близнецы были крутыми парнями, многие их уважали, но, на беду Гуродармы, они были хорошо знакомы с Балданычем, Петькой и остальной братией с улицы Ленина.
Поприветствовав друг друга, всей массой двинули на центральную площадь, где и стали держать речь.
- Такая проблема нарисовалась. Братишка пришёл и сказал, что ему разбили лицо. Просил нас помочь ему наказать виновных, — начал Цырен. 
- Вы что, пацаны?! – искренне удивился Балданыч, — один на один же вышли! Чего тут разбираться? Гешка - «молоток», за себя постоял. 
- Не понял? – недоумевая, спросил Цырен. — Нам он сказал, что его чуть ли не толпой уронили.
- Получается, он вам «по ушам съездил», — ответил Петька. — Генка прав в любом случае. Не он начал рыпаться.
- Интересно девки пляшут, — озадаченно произнёс Цырен. — Гуроха, иди-ка сюда! Выкладывай, как всё было на самом деле?
Гуродарма под давлением старших вынужден был рассказать всю правду. 
- Вот ты конь шахматный! – воскликнул после признания братишки Цырен и отвесил ему леща.
- Ладно, парни! Мы не правы в этом случае, извиняйте! – сказал уже Цыден. — Мы с ним поговорим, как вести себя в посёлке.
- Уж постарайтесь! – ответил ему Балданыч, — а то таким «макаром» брательник ваш скоро станет почётным донором РСФСР!
- Всё, расходимся! Всем удачи! Нам на тренировку бежать. На танцах увидимся, — сказал Цыден.
Спешно обменявшись рукопожатиями, две толпы стали удаляться друг от друга.
- Гешка, красавчик! – сказал Балданыч, одной рукой обнимая за плечо Гену. — Мы тебя в обиду не дадим. Этот конь педальный пытался развести местных пацанов, чтобы они устроили драку между собой. «Хитросделанный», блин!
И снова здравствуйте!
Летом 1972 года в дверь квартиры №8 тихо постучали.
- Открыто, — сказал Петя.
В полутёмный коридор заплыли две фигуры. Это были Коша и Балданыч.
- Коша Иваныч! – радостно заорал Петька, — Геша, иди, Коша приехал!
- Оба-на, специалист по форточкам! Сколько лет, сколько зим! – воскликнул Генка, хлопая по плечам друга.
Володя остался таким же, каким и был, правда, немного раздался в плечах и чуть подрос. Но это был всё тот же Коша, которого они знали и которого уже отчаялись дождаться.
Приезд товарища было решено отметить на речке. Купили полусухого вина через заднюю дверь ресторана «Огонёк», взяли консервов «Килька в томатном соусе», свежего хлеба и разливного лимонада из столовой.
Расположились, выпили, закусили. Решили искупаться.
- Коша! Давай! Первым пробуй! Давно же в Агинке не купался – предложил Петька.
- Давненько, — ответил Коша, — ладно, сначала посмотрю, тёплая ли водичка.
Он закатал брюки по щиколотку и стал медленно заходить в воду, немного поёживаясь. Постояв в раздумьях, он повернулся и побрёл обратно.
- Ну-ка, ну-ка! Коша, это что у тебя на лодыжках? – внимательно присматриваясь, произнёс Генка. Подойдя поближе, он увидел на ногах Коши татуировку в виде цитат: «Как мало пройдено дорог» – гласила надпись на правой ноге. «Как много сделано ошибок» — на левой.
- Ну ты и кадр! – засмеялся Балданыч, — кто тебя надоумил такое набить?
- Это вроде из стихов Есенина, — сказал Петя, — Коша, ты что, Есенина читал в спецшколе?!
- Кто это? Не знаю я такого писателя. Да пацаны предложили, я не отказался, — небрежно ответил Коша.
- Набил бы что-нибудь поинтереснее, — сказал Серёга Чимитов, — тигра там или льва. Лучше череп со скрещёнными костями!
- Да зачем! Кожу портить картинами не хотелось. Одно набьёшь, потом не остановишься, как Третьяковская галерея будешь ходить, — вяло ответил Коша Иваныч.
После купания, хорошенько освежившись, засели в сарае играть в карты. Ранее здесь располагался штаб их былых игр, от которого остались стол из наспех сколоченных досок и такие же стулья.
Потягиваясь и позёвывая после «подкидного», Гена встал и сказал:
- Пойду, душу облегчу.
- Ну, началось! – воскликнул Серёга, бросая колоду карт на стол. — Можно это не афишировать?! Мы же молча ходим! Нет же, обязательно нужно всем сообщить.
- Геша, я что-то не понял. Ты что? В религию ударился? – недоумевая, спросил Коша.
- Да, не, Коша, не волнуйся. Это исповедь засранца! По-большому он собрался, — рассмеявшись, пояснил Петька.
- Да, давно меня здесь не было, — сказал Коша, — юмора вашего уже не понимаю.
Конец фильма
Раз и навсегда попрощавшись со школой, пришла пора повзрослевшим ребятам собираться в армию. Первым призвали Балданыча. Проводили его шумно, весело. Он долго махал из окна автобуса, широко улыбаясь, успев крикнуть на прощание:
- Как приеду, черкану письмецо. Если получится, конечно!
- Черканёт он, – скептически заявил Гена, — ты же ручки отродясь не держал, — крикнул он Балданычу. 
После «учебки» в Кызыле он начал службу на границе с Китаем, где было ещё неспокойно со времени Даманского конфликта.
Потом ушёл Коша. Тётя Рая, мать Володи, утирая слёзы радости, напутствовала сына на проводинах:
- Ну, сынок, уж в армии не подведи меня. Не влипни в какую-нибудь историю. Надеюсь, ума-разума наберёшься там.
После её слов ещё долго смеялись, вспоминая недавние Кошины похождения.
Службу он нёс в Воркуте, где было большое количество земляков-забайкальцев, или, как их называл командир части, «семёновцев» .
Настала пора Пети тянуть солдатскую лямку. Столы накрыли прямо в квартире, в которую набилось много народа. Утром, перед отправкой, призывника обрили налысо.
После «учебки» в Чите Петя попал в Иркутск, к огромной радости Зои.
- Счастье-то какое! На Родине будет служить, — сказала она Генке.
Серёга Чимитов нёс службу на Сахалине, где отчего-то получил от сослуживцев прозвище «Миронов». В своих письмах он часто с юмором упоминал, что между ним и ребятами из европейской части страны часто возникали конфликты на исторической почве, припоминая ему (Серёге!) нашествие Золотой Орды. 
Лишившись привычного круга общения, Гена стал возиться с молодёжью – парнями на два-три года младше себя, став среди них непререкаемым авторитетом. Ощущать себя в роли Балданыча ему нравилось.
В школе, в последний год обучения его уже ничего не интересовало. Целыми днями пропадал на улице, чем сильно расстраивал мать.
- Гена, сынок, ты бы на учёбу налёг. Поступать надо в техникум или училище. Я про институт не заикаюсь, но профессиональное образование получить надо, — часто вечерами говорила она ему.
- Да какая учёба, мам! В армию пойду и всё. Петька же не поступал, хотя сколько книжек прочитал – не счесть. Ну какой резон учиться, если зарплата одинаковая у всех? –горячился Гена.
- Как я тебя, такого дурака, родила?! Вот скажи мне на милость?! Образование – это престижно в конце концов! – не отступала Зоя, стараясь склонить сына к своей точке зрения.
- Вы же меня не спрашивали, когда рожали, сейчас-то чего докопались – образование, престиж? — не сдавался Гена.
- Да ну тебя, проблемный! – закончила разговор Зоя.
Петя в письмах к матери упоминал, что всё у него нормально. Служит, как и все, ничего необычного. Гене писал, что его «достали» старослужащие – немцы из Казахстана, характеризуя их как истинных арийцев. Тогда Генка узнал слово «дедовщина». Но в целом служба протекала без серьёзных эксцессов, и он доволен.
В конце учебного года Генка неожиданно активизировался, стал заниматься, отвечать на уроках, готовился к выпускным экзаменам. Но накануне Последнего звонка влип в неприятную историю, поставившую крест на благополучном окончании школы, да и на ближайшем будущем.
Генка с парнями сильно избили молодого человека, ранее работавшего в милиции и уволенного за несоответствие занимаемой должности. Хуже всего, что Гена, совершенно не подумав, снял с того наручные часы «Ракета», абсолютно ему не нужные.
Зою данное обстоятельство сильно подкосило, она не ожидала подобного от младшего сына.
- Гена, Гена! Разве я вас так воспитывала? Ты же понимаешь, что жизнь себе испортил! Как мне теперь людям в глаза смотреть? Чего молчишь?! Я закрывала глаза на ваши мелкие шалости, хулиганства. Видимо, зря! – тихо она выговаривала сыну.
В дверь квартиры постучали, и вошёл участковый.
- Ну, Геннадий, собирайся! Дома тебе уже находиться нельзя, сам понимаешь. Пойдём в «турьму» — изолятор. Будешь там находиться до приговора суда. М-да, от кого-кого, а вот от тебя не ожидал такого. Ладно, Коша или Балданыч, они - уже прожжённые парни. Ты-то чем думал? Мишка с Димкой, соучастники твои, они - малолетние, на малолетку и уйдут. Тебе через месяц восемнадцать. Выводы делай сам, – сказал правоохранитель.
- Иван Максимович, что теперь? Как всё сложится? – спросила Зоя.
- Зоя, я - не судья и не прокурор. Могут впаять от трёх до десяти. Разброс солидный. Это как запросит обвинитель или квалифицирует Генкино «творчество» судья – либо кража, либо разбой. Но я думаю, что разбой, — дал неутешительный прогноз участковый.
Лёжа на нарах, пряча глаза от надоедливого света электрической лампочки, освещавшей помещение круглыми сутками, Гена вспоминал свою родную деревню, деда с бабушкой, отца, которого давно не видел. Вспомнил себя в детстве, растерянный вид матери в день их отъезда и свои многообещающие слова, адресованные маме, чтобы подбодрить её: «Всё будет хорошо, мама!»
- Обманул я её, обманул, — неожиданно пронеслось у него в голове.
Через месяц, как раз в день рождения Гены, состоялся суд.
Приговор именем Российской Советской Федеративной Социалистической Республики.
_12__ июля 197___ год, рабочий посёлок Агинское Агинского района Читинской области.
Судебная коллегия по уголовным делам Агинского районного суда в составе председательствующего Л_______ва В.Н., народных заседателей Ж______вой Д.Ж., Э________ва С.Н., при секретаре А______ной К.Р., с участием государственного обвинителя помощника прокурора Агинского района Н________ва Ш.С.и адвоката С_______ва А.С., рассмотрев в открытом судебном заседании дело по обвинению О_______ва Г.О., 12 июля 195_г.р., уроженца села Ленино Боханского района Усть-Ордынского Бурятского национального округа, по национальности бурята, не состоящего в комсомольской организации, с неоконченным средним общим образованием, ранее не судимого, учившегося в 10 классе Агинской средней школы №2, проживающего в рабочем посёлке Агинское, по улице Ленина, дом 48, квартира 8.
- в совершении преступления, предусмотренного частью «а» и «в» ст.146 УК РСФСР.
На основании изложенного, руководствуясь ст. 303, 315, 317 УПК РСФСР, судебная коллегия по уголовным делам Агинского районного суда
ПРИГОВОРИЛА:
О______ва Геннадия О________ча, признать винов-
ным по ст.146 УК РСФСР и подвергнуть наказанию: ШЕСТЬ лет лишения свободы в исправительно-трудовой колонии строгого режима с зачётом в срок отбытия наказания время предварительного содержания под стражей с _____мая 197___ года.
Приговор может быть обжалован или опротестован в течение семи суток с момента его провозглашения.
Посёлок Агинское, январь 2022 года.