История старой фотографии

По ту сторону баррикады
Трагедия одной семьи во время коллективизации

На первый взгляд, на старой фотографии довоенного времени запечатлена обычная картина – лето, сенокосчики в минуты отдыха. Но это снимок  из уголовного дела и на нем запечатлен трагический финал семейной пары из села Зугалай. 

В 2005 году читинский историк–краевед Геннадий Жеребцов написал книгу «Крестьянские восстания в Забайкалье». А ранее, в 1999 году, «Агинская правда» напечатала некоторые материалы будущего издания. 
Автор так описывает начало истории героев фотоснимка: «События эти развернулись в Зугалайском сомоне Агинского аймака. Здесь жил на родине своих предков молодой бурят Баторов Бальжинима. В период описываемых событий - лето 1931 года - ему было 23 года. Происходил он из обычной середняцкой семьи, каких в те годы было немало. Владел грамотой. До революции его отец Жамбалов Батор имел 40 голов скота, 300 овец, 20  лошадей и 5 верблюдов. То есть столько, сколько мог обслужить сам без применения труда наемных работников». 
Такое же хозяйство имела Долгор Жапова. К этому времени родители ее умерли, и она стала хозяйкой дома. В родном селе Зугалай влюбленные Долгор и Бальжинима решили создать семью. Казалось, вот оно счастье, но семейный очаг рухнул в одночасье по решению пресловутого комитета бедноты. 
По всей стране шла коллективизация индивидуальных хозяйств. Наши герои в период организации колхозов попали под пресс классовой борьбы. Долгор, как «подкулачницу, выслали в Красноярский край, а Бальжинима Баторов успел скрыться от большевиков».
Далее историк рассказывает: «Не желая подчиняться такому произволу, Баторов принял решение бежать. И начались его скитания. Подолгу на одном месте не жил, а все время переезжал с места на место, зарабатывая себе кусок хлеба на поденных работах. В 1932 году в Шилкинском районе у его родственников объявилась бежавшая из ссылки Долгор Жапова, которая поведала о той нечеловеческо трудной жизни, которую испытали их земляки, оказавшись на Енисее в тайге среди болот и гнуса, без жилья, продуктов питания и теплой одежды. У нее там появилось сильное желание вновь очутиться на своей родине, где родилась и выросла, вновь попасть в среду своей жизни, какой была окружена в течение двадцати с лишним лет, и увидеть любимого Бальжиниму, оставшегося в Зугалайском сомоне. Не утерпела и убежала…».  
Вдвоем они решили вернуться на родину, но в не колхоз имени Ленина, а в двадцати пяти километрах от села Зугалай в лесном массиве вырыли просторную землянку. Долгор хозяйничала дома, а ее супруг выменивал выделанные шкурки и дикое мясо на порох, соль, табак. Так они прожили почти четыре года. В 1937 году к ним в тайгу пришел Гылыг-Цынге Гындынов, который позже после своего ареста выдал милиции скрывавшуюся в тайге от властей семью.  
Во время ареста Бальжинима с Долгор успели убежать, в перестрелке тяжело ранив двух преследовавших их оперативников.
Еще два года они скитались на чужбине. Летом 1939 года срубили заимку подальше от людских глаз - в Еравнинском районе Бурятии. Подписали супруги договор на сенокошение с местным сельпо. Вездесущие осведомители обратили внимание на чужаков и донесли на них сотрудникам НКВД. Задержали беглецов на покосе. Для дела сфотографировали их прямо на таборе у шалаша. 
В ноябре 1939 года Верховной коллегией по уголовным делам Агинского окружного суда Бальжинима Баторов по статье 59 п.3 УК РСФСР (вооруженный бандитизм) был осужден к высшей мере наказания - расстрелу. После постоянных тревог и скитаний оборвалась жизнь Бальжинимы Баторова. А его супруга Жапова Долгор была осуждена на 10 лет лишения свободы и отбывала срок в лагерях Колымы. 
В продолжение истории хочется привести выдержки из письма Т.Д.Эрдынеевой из поселка Могойтуй, опубликованного в нашей газете в 1999 году: «Жапова Долгор - моя сестра по матери. Она осталась у родителей матери, а я родилась от другого брака. Это целая история. Я с ней познакомилась в 1959 году, когда она приезжала на родину в село Зугалай из Магаданской области, где  проживала после отбытия тюремного наказания и ссылки. У нее было много друзей и знакомых, живущих в разных городах страны и также в Агинском округе, с которыми она познакомилась в местах лишения свободы и ссылки. В то время по своей возможности она помогала, чем могла, бывшим заключенным ГУЛАГа.  Они были очень благодарны, что вернулись живые, могли создать семьи, растить детей. Ее приглашали в гости, приезжали к ней.  Она читала и писала по-старомонгольски, в ссылке научилась читать и писать на русском языке.
Долгор на старости лет очень верила в Бога, много читала в монгольском переводе   тибетские книги, ездила по буддийским дацанам, преподносила пожертвования.
Второй муж, за которого вышла замуж во время отбытия наказания, умер рано. Был по национальности финн. Сама Долгор Жапова умерла в 1991 году у меня в Могойтуе на 82 году жизни».
Писатель Дамбинима Цырендашиев в книге «Сэмyyн саг»-(«Смутное время») написал рассказ о Долгор Жаповой «Уйлэ хуби байдаг гу?» («Есть ли на свете такая судьба»?). По рассказу писателя Зуткулейский народный театр поставил спектакль.  Исполнительница главной роли ветеран театра Дыжид Ринчинова говорит, что после постановки пожилые зугалайцы подходили к артистам и рассказывали, что знают и помнят Долгор Жапову. Для них героиня вышла совсем в другом цвете, а ведь односельчане ее знали не иначе как «Долгор бандит». История отдельно взятой  семьи в череде событий тридцатых годов прошлого века - в период становления колхозов - оказалась по другую сторону красной баррикады…
В начале лета у села Зугалай буйно цветет трава ая-ганга, устилая бордовым ковром степь. Пряный запах разносится по степи. Высоко в небе заводит свою трель жаворонок… 
…В июне 1931 года, в начале семейной жизни, молодые Бальжинима и Долгор мечтали жить и радоваться жизни на своей малой родине…   

Сергей Доржиев, 

фото из уголовного дела