История одной семьи (окончание)
Арестован 25 сентября 1938 года, а 31 октября в приговоре за номером 103 заседания Особой Тройки УНКВД по Читинской области указано: «Шульта Жамсо Дымбрылова - расстрелять». Приговор приведен в исполнение. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 января 1989 года реабилитирован.
Брат Базара Гончик-Жалсан Дымбрылов, 1897 года рождения. В протоколе допроса от 10 июля 1932 года указано: «Гончик-Жалсан Дымбрылов, 1897 года рождения, уроженец Загулейского сомона Агинского аймака, сын средника-скотовода. Холост, гражданин СССР, бурят, лама «гэбше», среднее образование. В армиях не служил, беспартийный, под судом и следствием не был. Контрреволюционную агитацию не вел, связи с заграницей не имел». Родственники не вошли в колхоз и проживают недалеко от Зугалайского дацана. С 13 лет проживал в дацане. В 25 лет получил духовный сан «гэбше». Знает тибетский и монгольский. В обвинительном заключении указано: «...Все они являются видными ламами Зугалайского дацана, которые как среди лам, так особенно среди населения пользовались авторитетом и популярностью. Они имели широкие связи с населением Зугалайского, Харашибирского и Цаган-Ольского сомона. Религиозная часть населения указанных сомонов находилась под непосредственным влиянием этих лам». В выписке особой тройки ПП ОГПУ по Восточно-Сибирскому краю от 10 октября 1932 года имеются данные: Гончика Дымбрылова заключить в концлагерь сроком на пять лет, где он и умер. Гончик-Жалсан умер в тюрьме города Иркутск.
О таланте этого человека можно узнать из книги «Зугалайский дацан на рубеже веков: история и современность» 2017 года издания. На странице 63 автор статьи Дамбинима Цырендашиев рассказывает, что в 1989 году он познакомился с восьмидесятидвухлетним дедушкой Бато Шираповым. Бато рассказывает, что жили в Зугалае Борбосхин Гончик-Жалсан, он же Дымбрылов и Ванданов Дагба-Осор. Они мастерили скульптуру «Сагаан үбгэн» из белого камня. На конной телеге привезли белый камень и разгрузили у дома Гончик-Жалсана. Гончик-Жалсан – величайший мастер. Он сначала сделал трафарет из бумаги и по нему начал вырезать рисунок. Работа очень тонкая и надо иметь большое терпение и аккуратность. Надо было еще постоянно поддерживать мокрое состояние камня, чтобы легче было вырезать рисунок и не ломался камень, очищали его, а после работы закрывали его мокрым потником и поливали водой. Мастера постоянно говорили, будьте осторожны, сильно не стучите, камень не приклеишь, снова придется за камнем ехать. И так работали все лето и осень. Затем поставили готовую работу, посмотрели со всех сторон, и мы были очень довольны. Пришли главные ламы, и, к нашему удивлению, лама дал неожиданную оценку: «Красиво, но нестандартно, должно быть прямолинейно». Мы все, а особенно мастер Гончик-Жалсан, расстроились. Дамбинима Цырендашиев говорит: «В 1968 году я приехал с исскуствоведом-ученым в Агинский дацан в качестве гида. Самое красивое и величавое, что нашел ученый – это был тот самый «Сагаан үбгэн». Он сказал: «Это дорогой шедевр бурятского народа. Почему находится на уличной стороне дацана, вдруг исчезнет. Представьте, если увезти в Америку, дадут очень много долларов».
Этот рассказ говорит о таланте Гончик-Жалсана. Кроме этого шедевра, им изготовлены восемь маленьких круглых ступ вокруг Зугалайского дацана и много изображений божеств, которые хранятся в запасниках Агинского дацана, возможно, и Петербурга.
Четвертый брат Базара - Бато - ушел в Шэнэхээн в КНР.
Таким образом, мы видим, что у Балдана Базаровича три дяди были арестованы и убиты, один убежал, а дедушка Базар вернулся с лесоповала. Колхозники не имели паспортов, а такой колхозник, как Дымбрылов, не имел права возвращаться в родные места. Поэтому продолжили жить и работать в Шилкинском районе.
Когда Балдан Базарович с матерью оказались в селе Делюн, то об учебе не могло быть и речи. Нужно было помогать матери кормить младших братьев и сестру. Здесь папу приметил местный охотник Семен Данилович Номоконов, впоследствии ставший великим снайпером. Взял шустрого сильного мальчика себе в помощники. Какую-то часть добычи отдавал папе. Так кормилась семья. Когда отец вернулся с лесоповала, то папе было уже 16 лет, и он пошел работать в колхоз «Шинэ байдал» и колхоз «Красный повстанец» села Делюн и села Богомягково.
Началась Великая Отечественная война. Балдана Базаровича призвали в Красную армию 10 августа 1942 года. По мобилизации попал на восточные рубежи страны и служил на Дальнем Востоке и в Монголии. «Место моей службы вблизи хребтов Хамар-Дабан напоминало песчаное, бескрайнее море, – вспоминал фронтовик. - Кругом ни травинки, ни деревца, даже птицы не летали, а вода ценилась на вес золота». В этой безмолвной пустыне шла тихая необъявленная война. Из-за голых сопок и песчаных бугров за советскими солдатами неусыпно следили сотни вражеских глаз и острые штыки японских самураев. В любую минуту могло разгореться страшное пламя битвы. Наконец, в августе 1945 года настал период развязки во второй мировой войне. В составе одной из дивизий Забайкальского фронта Балдан Домбрилов участвовал в разгроме Квантунской армии на Халхин-Голе. В 1947 году, демобилизовавшись, он вернулся в Шилкинский район.
11 апреля 2010 года Балдана Базаровича не стало.
Из воспоминаний Прасковьи Михайловны Цыбиковой, работавшей агрономом в колхозе «Красная звезда»: «Балдан Базарович работал заместителем председателя колхоза по животноводству. В Даурском овцесовхозе работал главным зоотехником. У него была удивительная память. У него не было записной книжки, все цифры хранил в голове. Его ветеринарные и зоотехнические знания соответствовали научным, поскольку у него консультировались ученые из ЗабНИТИОМСа. Он делился опытом работы даже с монголами. С ним советовались первые секретари райкомов, директора совхозов и председатели колхозов. Он был в курсе всех политических и общественных событий в стране и всегда имел свою точку зрения, причем, достаточно оригинальную. Я бы сказала, без плагиата».
Он был «своим человеком» у литературной элиты Забайкалья. Его друзьями были Василий Балябин, автор книги «Забайкальцы», Николай Кузаков – «Любовь шаманки», Георгий Граубин, Василий Никонов, написавший о нем книгу «Чабанские зори», Михаил Вишняков, поэт и прозаик. Папа часто брал меня, студентку пединститута, на литературные вечера. Так я была у Василия Балябина.
Вся семья Базара Дымбрылова не приписывала себе статус жертвы. Они не винили историю, эпоху, государство и начальство. Об этом никогда не говорили в семье. Оставшись без родины, я имею в виду тоонто нютаг (малая родина), они с исключительным человеческим достоинством прожили жизнь. Дедушка Базар, бывший кулак, представлял Шилкинский район на ВДНХ в 1954 году, бабушка Буда представляла Шилкинский район на ВДНХ в 1955 году. Ее сопровождал в Москву Балдан Базарович. Сын Дондок прибавил себе два года и ушел на фронт шестнадцатилетним пареньком в 1943 году. Погиб под Кёнигсбергом 23 января 1945 года, а Балдан Базарович Домбрилов, уроженец села Зугалай, шестого августа 1973 года стал Героем Социалистического Труда.
Хочу поблагодарить людей, которые откликнулись и приняли большое участие в поиске генеалогического древа и информации о нашей семье в первой половине 20 века: ФСБ России, г.Чита; Государственный архив Забайкальского края; архив Шилкинского района; отдел ЗАГС Шилкинского района; отдел ЗАГС Могойтуйского района; Городская библиотека г.Шилка; Цугольский дацан, Цыренова Бальжиниму; Цыбикову Прасковью Михайловну и Казанцеву Зинаиду Семеновну (с.Делюн); Доржинимаева Батора Батоевича и Светлану Батоочировну, Баторова Баира Баторовича (п.Могойтуй); Болотова Гомбо Дугаровича, Цыбикова Николая Ивановича, Жанчипова Зандана Самбуевича, Жанчипова Дондока Зандановича, Дашибалова Дугарниму (с.Зугалай); Дашицыренову Галину Борисовну (г.Улан-
Удэ); Базарова Самбу Базаровича (п.Агинское); Субаеву Светлану Каримовну (с.Казаново); Власенко Вячеслава (с.Ононское).
Н.Баранова
(Домбрилова), дочь.
Фото из семейного архива.
