Дзерен возвращается в родные степи
Житель Ононского района Зайцев интересуется, есть ли какой-нибудь контроль за дзеренами. С такой проблемой обращаются не только жители Ононского района, но и всего степного Забайкалья.
Кто должен контролировать их миграцию и численность? Предусмотрены ли какие-нибудь нормы? Какие организации регулируют сосуществование дзеренов и домашнего скота, которые пасутся на одной территории и занимают одну кормовую нишу? Вопросов великое множество.
Природа и человек
Дзерен из уникального и долгожданного гостя забайкальской степи превращается в нежеланного пришельца. По данным СМИ, в начале 2000 годов на территорию Забайкальского края зашло от 40 до 75 тысяч дзеренов. Интересно, что тогда в Монголии был ящур, тем не менее на территории Читинской области не зарегистрировано ни одного случая заболевания домашних животных. Жители приграничных сёл могут рассказывать разные варианты влияния дзеренов на домашних животных, но то, что дзерены не заносят ящур, пока остаётся фактом. Доказано ли это научно, неизвестно.
Другое дело – выпасы. Говорят, что дзерен опустошает кормовую базу домашних животных. Жители сёл западной части Ононского района, в частности сел Усть-Лиска и Большевик, утверждают, что им буквально негде стало косить сено. Неужели всё поели дзерены? Но подобных заявлений нет от жителей восточной стороны района, где наибольшее количество дзеренов. Какая сторона права?
В середине XX века, когда забайкальскую степь буквально уничтожали тысячи тракторов, на степных просторах паслось до четырех миллионов овец, люди большинства хозяйств районов выезжали на сенокос в Монголию. Довелось косить там сено и мне. Необозримые просторы, которые, может быть, сохранены в естественном состоянии только в Монголии.
Такой же могла быть и наша степь. У нас также могли пастись дзерены, куланы, архары, дрофы (пасутся), жить привольно - тарбаганы, манулы, повсюду летать журавли, гуси, утки и другие птицы… Они были, жили, паслись и летали. Но уже к 1960-м годам наша степь была практически уничтожена.
- Забежит на нашу территорию тарбаган, нанюхается солярки и солидола, конечно, обратно валит! – смеялись в 1970-е годы в наших колхозах механизаторы.
Умерщвление Серенгети Сибири (бесконечные равнины, экосистема)
- Это было суровым сибирским Серенгети! – восхищался мой отец, учитель, охотник, художник, переехавший в Ононский район в 1948 году. – Трава между Барун-Тореем и Ималкой была по колено лошади, с любой сопки можно было наблюдать в бинокль пасущееся стадо дзеренов, играющих тарбаганов, летящих журавлей, гусей, уток. А сколько было дроф! Можно было заметить в траве мелькнувшую лису или корсака, а иногда воочию увидеть и волчью стаю. Всё богатство уничтожили за полвека…
В прошлом году я объехал степь от опушки соснового бора до Зун-Торея. Не увидел ни одного озера. Степь выгорает и вымирает. Не слышно жаворонка. Исчез? Не видно даже мышей. Куда подевались? Высыхает и Зун-Торей.
Я родился у берегов Барун-Торея и чистейшей речки Ималки, которых уже нет. Ещё в начале 1960-х годов я ходил по росистой высокой траве за конями вдоль берегов полноводной и богатой рыбой речки Борзянки. В 1970-м ездил на тракторе по льду торейских озер, а в 1980-х ловил на Барун и Зун-Тореях жирнющих карасей. Барун-Торея нет уже много лет, в прошлом году на Зун-Торее я так и не дошёл до воды и чуть не умер под палящим солнцем, застряв в грязи, которая начала меня засасывать...
Природа наша умирает уже много лет. А вместе с ней умирает и живая душа человека! Заповедником должна быть вся планета, а не уцелевшие островки, становящиеся оазисом в пустыне. Но есть маленькое чудо! Благодаря перемене климата и, конечно, социальным бурям, разрушительно повлиявшим на хозяйственную деятельность человека, а также стараниями ученых в забайкальскую степь вернулся дзерен. Естественные процессы природы столкнулись с искусственным вмешательством человека. Что преодолеет? И как надо решать этот вопрос?
Говорят, что сегодня на территории нашего приграничья находятся около 7,5 тысячи дзеренов. Большинство из них в Ононском районе. Дзерен жил здесь тысячелетиями и ни у кого не спрашивал разрешения, он – естественная часть природы. Противостоять этой естественности – глупость. Некоторые люди уже против присутствия дзерена в местах, где население косит сено для своих коров. По-своему они правы. Но почему виновата природа? И где разумный человек?
Дзерен отсутствовал здесь более полувека. Его родные места за это время неузнаваемо изменились: стало больше людей и домашних животных, болезней и трудностей, техники и химикатов. Проблема всегда в человеке, а не в природе. И вот теперь назрела проблема с дзереном. Где и как ему жить? Конечно, дома. Человек в гостях у природы, а не наоборот.
Сосуществование с дзереном – это проблема государства. Но кто и как будет решать эту проблему? И когда? Между тем и очень скоро человек может взяться за уничтожение дзеренов. Это же человек, который пришёл гостем в сибирское Серенгети и упорно превращает его в дикую пустыню...
В наших степях пропадают тысячи тонн травы, превращаясь в бесполезную ветошь. Территория Ононского района шесть с лишним тысяч квадратных километров. Сколько на ней животных?
Логика подсказывает, что только присутствие диких и домашних животных, их сосуществование может уравновешивать и восполнять гумусный слой больших территорий. Деятельность любого животного обращена на благо природы. Ничего другого природа не предлагает. Или я не прав? Обратитесь к науке.
В.БАЛДОРЖИЕВ, писатель.
Справка «АП»:
Дзерен - копытное животное рода дзеренов семейства полорогих. Обитает в степях и полупустынях Монголии, Китае (Внутренняя Монголия, Ганьсу). На территории России очень редок, занесён в Красную книгу, встречается в Даурии, Чуйской степи (Горный Алтай) и Убсунурской котловине (Тыва) при заходе из Монголии. До конца 1930-х годов дзерен был многочисленным в Тыве, но позже популяция резко сократилась. В настоящее время дзерен в России постоянно встречается лишь в Даурском заповеднике и его окрестностях на юге Забайкальского края.
